Голос в вашей голове.
Трудный в этом году февраль. И морально, и физически, и эмоционально. У меня просто какое-то выгорание. Создается впечатление, что я п росто делаю изо дня в день одно и то же, выполняю заданную функцию и на другие сил нет.
Постоянное чувство тревоги и какой-то разбитости. И поэтому надо пойти и посмотреть, что там у меня с гормонами. Это не оправдание, но это хоть что-то, что я могу сделать.
Да, я не поклонник долгих мер. Мне нужна вводная, а дальше я уже найду выход. Ждать я не люблю и не умею.
А еще хочется на необитаемый остров. Чтобы не было никого. Вообще. Чтобы лежать и думать, думать, думать, а не бегать от кухни к магазину и обратно.
Почему у меня никак не получается объяснить, что именно меня так угнетает? Потому, что я собираю силы, высказываюсь пару раз, а затем понимаю, что мои слова просто пропали впустую. И тогда я злюсь. Мне и так непросто решаться на откровенность в плане эмоций и чувств, а когда эта информация просто пропадает, мне становится обидно, и я решаю разносить все к черту. Пока не физически.
Трудный февраль, трудный. Но я надеюсь на анализы.
Постоянное чувство тревоги и какой-то разбитости. И поэтому надо пойти и посмотреть, что там у меня с гормонами. Это не оправдание, но это хоть что-то, что я могу сделать.
Да, я не поклонник долгих мер. Мне нужна вводная, а дальше я уже найду выход. Ждать я не люблю и не умею.
А еще хочется на необитаемый остров. Чтобы не было никого. Вообще. Чтобы лежать и думать, думать, думать, а не бегать от кухни к магазину и обратно.
Почему у меня никак не получается объяснить, что именно меня так угнетает? Потому, что я собираю силы, высказываюсь пару раз, а затем понимаю, что мои слова просто пропали впустую. И тогда я злюсь. Мне и так непросто решаться на откровенность в плане эмоций и чувств, а когда эта информация просто пропадает, мне становится обидно, и я решаю разносить все к черту. Пока не физически.
Трудный февраль, трудный. Но я надеюсь на анализы.
И я, если честно, пришла к выводу, что даже люди, бывшие в терапии, с регулярностью в пятьдесят процентов не действуют и не общаются так, как их учили в терапии.
Говоря проще, когда им, людям, надо, чтобы к ним обращались и с ними общались, они прикрываются терапией и словами "скажи так, а не эдак". А когда надо мне, то меня по-хорошему не слышат, а потом удивляются, что я уже ору и матерюсь. А как иначе, если я двадцать раз просила не трогать вещи и не переставлять их куда-то, но мне только кивали. И в очередной раз я не нахожу на месте свою вещи уже тупо ору.
Кстати, насчет отстаивания своих границ, у меня с этим проблем никогда не было. Ну как никогда. Лет с семнадцати не было уже. Я больно кусаю, если чужие ручки лезут в мои границы и нарушают мою территорию.
Бородатый мужик продает проездные билеты,
И госкомгидромет нам сулит перемены ветров,
И весь город уже начинает готовиться к лету.
Ах, злодейка, зима, в этот год нам дала прикурить,
Напустила пурги, да такой, что достала до сердца,
Нас морозило так, что не хочется вслух говорить,
Нам до новых снегов от зимы бы успеть отогреться.
И без лишних обид с февралём распрощаемся мы.
Видно, нам холода кровь на жидкий азот заменили.
Мы до новых снегов не залижем все раны зимы
И не сменим мотор у уставшего автомобиля.
Вот и кончен февраль, остаются последние дни.
Извини уж, зима, но не вечны твои именины.
Ах, Госкомгидромет, тёплым ветром меня не дразни.
Бородатый мужик, подари мне счастливый единый.
Прости, я просто не могла не вспомнить это здесь) Ничего, ничего. Февраль уже почти закончен.