Without title

Пролог этого рассказа появился под влиянием обратной поездки после очередного неудавшегося покушения на портал. Тогда я возвращалась домой в автобусе из-за города и серая лента шоссе с разметкой мелькала пред глазами. взгляд о дороги я отвести нн могла, было очень плохо и депрессивно, но зато сложилась прекрасная картинка пролога. все как-то само собой сраслось, описалось и получилось. в рассказе описан мой личный сон и сюжет с больницей на углу. только, как вы понимаете, надо сменить поло героя. дальнейшие события о ег друзьях - страшная фантазия при попытке представить, что же делать тут дальше, когда отсюда опять не выпустили.
:-)
ценен мне этот рассказ тем, что я в нем дала себе шанс снова жить и пытаться что-то сделать.

читать дальшеWithout title

Пролог.
Дорога моей жизни, убегающая в дальние края, где я не бывал и, наверное, уже не буду. Дорога с двойной сплошной полосой слепой веры в чудеса, разделяющей ее на две части: до и после. Всякий раз, как только рассвет занимается на востоке, я решаю для себя, стоит ли переступать через две жирные линии посреди асфальтированного шоссе.
Дорога моей жизни… С резкими, бегущими прочь под колёсами, разрывными линиями рядов. Вот здесь ещё можно уйти влево, а там, дальше, будет уже нельзя. И потому надо поворачивать сейчас, в данный момент, пока линии ещё не слились в сплошную черту. Ровная трасса, по которой носятся навстречу другие машины, другие люди, чьи жизни идут мимо меня. Кто-то обогнал, а кто-то врезался в придорожный фонарь бытовых проблем. Заплатил штраф гаишнику-судьбе и поехал прочь, вновь стараясь стать первым, или остался навсегда с помятыми крыльями или разбитым в дым лобовым стеклом.
А я всё еду и еду, километры пробегают подо мной, теряются позади, не принося ни счастья, ни удовлетворения, ни хоть какого-то наслаждения дальней дорогой в комфортном салоне. Разметка моего шоссе редко пересекалась пешеходными переходами, на которых стоило притормаживать, сбрасывать ход и стоять, ожидая, пока пройдут мимо друзья, их семьи и родственники, глядя на то, как весело прыгают, держась за руку, чужие дети… А потом вспыхивает зелёный сигнал светофора-жизни, и мотор вздрагивает, отзываясь на касание педали газа.
Хочется иногда отпустить тормоза и с ветерком докатиться до самого конца столь затянувшейся дороги. Дороги в целую жизнь…
А вот перекрёстки бывают часто. Слишком много раз мне приходилось выбирать новую дорогу, сворачивая на полном ходу под визг тормозов, или долго стоя на распутье, задумчиво глядя на четыре пути передо мной, пытаясь понять, в чём их разница.
Дорога моей жизни, пролетающая подо мной под тяжёлые песни «Сплина» и загадочную музыку «Era».
Наверное, я мечтатель.

Часть первая. Жизни вопреки.
Самое главное — это поймать момент. Если ты умеешь чувствовать мимолётные секунды, когда нужно сделать резкий взмах рукой, бросить взгляд исподлобья, закрыть глаза или внезапно открыть их, повинуясь внутренним ритмам души и скользящей в наушниках музыке, то ты герой.
Может быть, маленький, может, невидимый ни для кого, но всё-таки герой. Сам себе Бог, так сказать.
Мне, например, нравится смотреть на окружающих людей и сравнивать их с машинами. Вон, покатился трёхтонный грузовик на низких колёсах, только что выкрашенный яркой эмалью под «колёр» окружающей среды. А слева уже обходит его, ложась на опасный курс, маленький, но борзой «пазик» цвета защитного комбинезона, стараясь пристроиться за новенькой, молодой ещё, вишнёвой шестёркой.
Сам себя я напоминаю проржавевший, но бодрый, «Икарус»: пру по своей линии, делаю редкие остановки по требованию и скрежещу внутри деталями на поворотах. Незатейливый такой, жёлтенький, с потертыми номерами и таящейся внутри грустных глаз надеждой на капремонт.
Так что, если вовремя поймать нужный момент, то можно представить, что внутри самого себя не столь уж и скучно, как кажется на первый взгляд…
Мне снится много снов, как правило, не очень хороших. Мозг выбрал странную позицию: он инвертирует все события, которые я вижу. Вот, например, еду в транспорте и вижу угол дома, который едва виднеется сквозь трущобы города, а сам уже вспоминаю прошлый сон. В этом кошмаре я бегал по этажам здания, где раньше была больница, а теперь только расхаживали кровожадные зомби, готовые порвать всех, кто тут оказался. В моих руках есть какое-то оружие, но зарядов в нём всё равно не хватит на всех и мне приходится убегать.
Бежать долго и быстро, оступаясь и падая на крошащихся под ногами ступенях. Одежда уже разорвана, волосы падают на лицо грязными, мокрыми, то ли от крови, то ли от пота, прядями, а меня всё преследуют и преследуют, не желая оставлять в покое.
Отовсюду слышатся звуки мертвых, крики редких живых, шорохи ночных улиц, на которые вот-вот хлынет поток неуправляемых зомби. Врачи в белых когда-то халатах, порванных и грязных, пациенты в больничной одежде, персонал в остатках формы, редкие посетители в обычной одежде — все они ходят, пошатываясь, по коридорам тёмного здания, ищут тех, кто ещё не стал такими, как они….
А я бегу, спасая свою жизнь, понимая, что не выберусь отсюда, что их этого комплекса нет больше выхода — сработала система безопасности и закрыла все двери. Две мысли крутятся в голове: во-первых, хорошо, что эта зараза не вытечет на улицы, а, во-вторых, мне пришёл конец. Мне, самому…
А вот тут я просыпаюсь, нажимая на курок и целясь в голову очередному доктору. Такие воспоминания обычно приходят под музыку. Возьмёшь с собой в плеер «Реверсивную хронику событий» С.Васильева и покатилось.
А кому рассказать? Пойти к невропатологу — глупо, к психиатру — рано, в бар — нерезультативно, к друзьям — стыдно… Жены у меня нет: не всем по душе приходятся мои ночные прогулки по городу, да и крики во сне, от которых я сам просыпаюсь, не очень тянут на крепкую семью. Девушек много, они ко мне почему-то неравнодушны, но все какие-то одинаковые, без фантазии и способности оценить прелесть момента.
Одни озабочены модными тряпками, другие тащат в дом какие-то мелочи, вроде нового покрывала или картинок из камней. На кой чёрт они нужны, особенно мне, который всё равно дома бывает редко. Я работаю механиком в приличном автосервисе: днём и вечером на работе, а ночью гоняю свою старую «Audi» по тёмным улицам. Поэтому чаще всего я вижу рядом с собой продажных девиц — вечных спутниц таких, как я.
Редко-редко мне снится девушка в кожаном плаще и чёрной одежде, с тёмными волосами до плеч, которая была со мной в некоторым местах, вроде той заброшенной больницы с мёртвыми людьми. Она улыбается и перезаряжает оружие, готовясь войти в очередную дверь. Я знаю её, но только до тех пор, пока не проснусь. Утром я забываю всё, даже её имя.
И все, все сны с ней заканчиваются одинаково, не смотря на то, как начались, — она выбегает на дорогу, кричит мне, чтобы я пригнулся, целится и стреляет в того, кто почти достал меня, а потом… потом она оборачивается на свет фар случайной машины, в её глазах разрастается страх… Я слышу визг тормозов, крик — короткий и холодящий, бегу туда, но не успеваю.
Вот она лежит на моих руках, всё ещё живая, смотрит мне в глаза и говорит — всегда говорит! — «Не в последний раз…».
Я просыпаюсь. У меня остается тягостное чувство потери, я боюсь, что и в следующий раз не успею. И не успеваю, как бы я не старался, как бы не бежал, как бы не стремился увести её от той дороги, но она словно возникает из-под земли, преграждает нам путь. И снова эта машина, снова крик, снова её слова…
Я ничего не могу сделать, и, жизни вопреки, она опять умирает на моих руках, после того, как спасла меня….

Часть вторая. Истина тупа и проста.
Я проснулся от неожиданного звука. Сон прервался так резко, что я даже не успел его запомнить. В душе осталось странное чувство страха, смешивающегося с липким привкусом дезориентации. В первые минуты я не мог понять, где нахожусь. Обведя глазами помещение, я понял, что это была моя квартира. За окнами светило солнце — осеннее, тусклое, а в приоткрытую форточку влетал свежий, слегка морозный ветер.
Звук, разбудивший меня, был сигналом телефона. Я сделал усилие и встал, дошёл до прихожей и взял трубку.
— Ты умер, что ли, Сань?! — раздался возбуждённые голос моего приятеля. — Или просто спишь? Вставай, полдень уже!
— Не умер, сплю, уже встал, — пробурчал я, потирая слипающиеся глаза. — Привет, Митяй, чего тебе?
— Пойдём с нами погуляем? Я со своей иду, там ещё пара ребят будет, ну и ты подваливай, девчонку мы тебе подыщем! — радостно сообщил Митька, словно я только об этом и мечтал. — Мы на хате зависнем у одного перца, так что всё будет путём! Ну, идёшь или нет?
— Во-первых, давай по-русски, без жаргона, а, во-вторых, чего это ты обо мне вспомнил? Машина что ли нужна? За город собрались?
— Угадал, — мрачно подтвердил мой приятель. — Так ты не поедешь?
— Почему это? — усмехнулся я. — Очень даже поеду. Когда встречаемся?
— Давай в четыре у метро «Аннино», оттуда почти по прямой до лесов в Подмосковье, там же и Ленка живёт, это мы у неё будем потом…
— Ладно, до встречи.
Я повесил трубку и посмотрел на себя в небольшое зеркало на противоположной стене. Физиономия была нежно синего цвета, глаза заплыли, короткие волосы взъерошены, а весь мой вид умолял об одном: либо в ремонт, либо на свалку. Второе было предпочтительнее.
Конечно, я знал, чего ждать от встречи с Митькой и его подругами и друзьями. Мужики квадратного вида напьются и будут орать песни под старую гитару, девки тоже напьются и будут истерически смеяться, словно любой жест, даже почёсывание, выглядит комично. Да и я не останусь в долгу, мне много и пить не придётся: на вчерашние дрожжи развезёт быстро. Я схвачу первую попавшуюся девицу и потащу в кусты, закрою глаза, чтобы не видеть её лица с размазанной дешёвой косметикой, и молча стану делать своё дело. Закончив, я выйду из кустарника, застёгивая на ходу ширинку, оставив партнёршу одеваться в одиночестве, и снова возьмусь за стакан.
Противно мне было уже заранее. Я не мальчик, который может творить что угодно, надеясь на светлое будущее. Мне уже за тридцать, а жены и детей у меня нет. Так что выбирать особенно не приходилось, да и жениться на ком попало не хотелось. Кому, кстати, нужен муж-шизофреник, который каждую ночь во сне видит какие-то ужасы, а иногда и странную женщину, что исправно умирает на его руках.
Надо собраться как-нибудь и уехать жить куда-нибудь в Тайгу. Построить там себе дом, устроиться лесничим и смотреть, как пробегают мимо оставшиеся годы…

Место мне нравилось: небольшая полянка у маленького озера в лесу, никого вокруг, редкие грустные крики птиц и вполне приличная гитара, которую доверили держать мне во время поездки. За руль сел Митька, потому что дорогу знали двое: он и его девушка. Я сделал выбор в пользу него…
С нами был ещё какой-то парень не слишком большой комплекции и молчаливая девушка в темном свитере и серой куртке. Извинившись передо мной, мой приятель заявил, что больше никто не поехал. Так я и знал, что опять просижу с гитарой весь вечер, развлекая влюблённых, потом напьюсь и упаду спать прямо на земле, простужусь…
Вечер прошёл на удивление спокойно, никто не напился до хрюканья, никто ничего не сломал и не поранился. Митька со своей девушкой травили анекдоты, я играл весёлые песенки и корчил рожи, а вот странная тихая девушка в тёмном свитере и тот парень, с которым она приехала, провели почти всё время врозь. Она что-то говорила ему, грустно улыбалась, словно вот-вот хотела заплакать, а он только смотрел на неё тоскливыми глазами и… любил. Да, именно любил. Я видел это, я всегда вижу такое.
Её звали Лиза. Я подошёл к ней, когда она раскладывала на сложенном кем-то из брёвен столике продукты, готовясь к поспевающему шашлыку, и спросил:
— Послушай, а что между вами… Ну, в смысле, — тут я осёкся и опустил глаза, осознав всю нелепость ситуации.
— Мы женаты, — коротко ответила она. — Знаешь, — внезапно Лиза повернулась ко мне и посмотрела в глаза. — Истина проста и тупа: он любит меня, заботится обо мне, а я просто отдаю ему всё, что могу, стараюсь из всех сил… Ты не поймёшь, наверное. Просто когда-то давно я верила в чудеса, ждала того, кто должен был стать моим единственным, а потом всё кончилось. Сны стали блёклыми, видения исчезли, а Лёша просто принял меня такой, какая я есть. Он не тот, а мне просто некому было отдавать свою любовь. Я часто плачу без причины, от того, что он — не тот, а я просто не смогла, не нашла в себе сил искать дальше, бороться. Леша — самый добрый, милый и нежный, но всё-таки не тот…
Лиза отвернулась и отошла прочь. Больше мы с ней не разговаривали в течение всего вечера. После этого её внезапного женского монолога, нелогичного и бессвязного, я ещё некоторое время стоял и не мог понять, что именно побудило её высказать это мне.
Что же получается? Не только я вижу странные и страшные сны, в которых являюсь совсем другим человеком, с длинными волосами, в незнакомой мне одежде, да ещё и эта девушка…
У неё не хватило сил выбраться живой, а у Лизы не хватило сил искать и она осела на мели с тем, кто более всех соответствовал придуманному образу. А может, он и не был придуман? Может, и мои сны — явь? Бывшая давным-давно явь…
Впервые в жизни я задумался на эту тему…

Часть третья. Новое шоссе.
«…Музыка была лёгкой и возвышено спокойной. Небо, затянутое плотными облаками равномерного серо-жёлтого цвета, на миг распахнуло крылья туч и выпустило неяркое тусклое осеннее солнце, не способное дать ничего, кроме воспоминаний о прошедшем лете и о растаявшем вдалеке тепле.
Музыка окружала всё. Голоса сплетались в стройный хор, поднимаясь выше и выше, к небу, на котором внезапно появилось светлое пятно солнца, к деревьям, на которых умолкли птицы, к облакам, расступившимся и замершим при первых звуках.
Голоса поднимались всё выше и выше, к горячим звёздам и холодным, выжженным планетам. Они убегали вверх и осыпались вниз золотыми осколками звуков, которые плыли в воздухе и смешивались с травой, вытесняя всю грязь и сажу из сердец тех, кто мог их слышать.
Это были голоса людей, живущих под вечным и единственным Солнцем, людей, которые могли отпустить свою музыку в бесконечный полёт, сплетая её с музыкой…».
Я закрыл книгу. Хорошая повесть, мне понравились и характеры героев, и сюжет. Фантастика, конечно, корабли летающие, звёзды, плазменное оружие, но какая интрига! Какие страсти кипят! Умеют же люди выражать свои мысли на бумаге, пусть даже облекая их в такую форму на фоне космоса и будущего.
Мне всегда было интересно посмотреть на тех, кто пишет такие или подобные вещи. Как они выглядят в жизни, во что они одеты, что едят, с кем общаются и откуда к ним приходит это странное ощущение, из которого потом возникают книги, где они черпают сюжеты? Может, сейчас рядом со мной стоит один из них и, глядя на меня, уже продумывает характер очередного героя, задавая себе те же вопросы, что и я про него?
Сегодня я не стал брать машину, решив воспользоваться общественным транспортом. На город уже месяц назад опустилась зима, и всё это время с той самой знаменательно поездки в лес на шашлыки я провёл в тяжёлых раздумьях. По совету друзей и не только я прочитал несколько книг о психологии и природе снов, человеке в целом и загадочной, почти исчезнувшей в наше время вещи под названием магия.
Удивительно, но как только я попытался разобраться, что и откуда берётся, сны стали ярче, страх уступил место азарту и любопытству. Может, стоит признать, что у людей бывают некоторые сверхъестественные способности и прошлые жизни? Я пока боюсь думать об этом, боюсь сказать сам себе, что я — один из них. Потому что иначе придётся признать, что когда-то давно я не сумел спасти девушку, спасшую меня. А это было самым страшным: ощутить собственную беспомощность…
Знакомые и коллеги стали говорить мне, что я изменился, приобрел задорный блеск в глазах, а некоторые даже высказались, будто небольшой пока ещё, аккуратный хвост на голове меня молодит. Да, я стал отращивать волосы и сменил стиль одежды, чтобы быть похожим на того меня, которым я видел себя во сне. Говорят, это должно помочь воспоминаниям о прошлом…
Теперь я приветствую каждую ночь, отправляясь в постель, потому что сны дают мне больше, чем явь. Пока больше…Единственное, с чем я так и не смог смириться так это с тишиной. Не могу находиться там, где абсолютно тихо. Может, сказывается моя профессия, может, — прошлое, но к тишине я привыкнуть так и не смог, хотя и пытался. Поэтому скучные медитации, погружение в самого себя и прочие «тихие» занятия меня не интересуют.
Лиза так и живёт со своим мужем, Митька женился на той девчонке, с которой ездил в лес. Она оказалась очень хорошей. Прекрасно готовила и ни в чём моего товарища не ограничивала. Сам же Митька стал приходить домой раньше, почти бросил ночные загулы и пьянки с друзьями. Вот ведь странно. Как только ему разрешили жить так, как он хочет, он стал задумываться о своей жизни и беспокоиться о ближних. У него хорошая семья, я даже немного завидую ему.
Наверное, и я мог бы на ком-то жениться, остановиться, как Лиза, и прекратить глупое ожидание, но из двух путей — жить с кем-то и жить, как раньше, я выбрал третий: новое шоссе.
Может, мне повезёт больше, чем другим? Может, за этим поворотом не тупик и на перекрёстке я не стану долго выбирать дорогу?
Внезапно небо затянулось тучами и пошёл снег. Люди забились под крышу остановки, а я так и остался под открытым небом, глядя на проезжающие мимо машины. Подошёл автобус, но не мой и я стал рассматривать пассажиров, сидящих внутри. Мой взгляд остановился на девушке лет двадцати или меньше. Она смотрела в окно на тех, кто был на улице сквозь небольшую проталину на замёршем стекле. Наши глаза встретились и я, не понимая, то делаю, слегка улыбнулся. Она опустила глаза, словно застеснявшись, а потом вновь посмотрела на меня и слегка, будто робея, улыбнулась в ответ. Автобус закрыл двери тронулся.
Несколько секунд я провожал её взглядом, как и она меня, а потом, когда перестал её видеть, рванулся на дорогу и поднял руку. Остановилась машина и я сказал:
— Подвезёшь вон за тем автобусом?
— Сколько? — спросил водитель.
— Не имеет значения.
— Поехали!
Мы рванули с места и очень скоро догнали ползущий по зимнему шоссе общественный транспорт.
— А что случилось-то? — поинтересовался водитель. Я весело усмехнулся и ответил:
— Не знаю ещё, но, кажется, там моя жена.

Эмина.
24.09.05